Когда мы слышим об экологических катастрофах, то представляем что-то внезапное, стихийное, с мгновенными масштабными ущербами. Например, лесной пожар, разлив нефти, наводнение при весеннем паводке. Но гораздо опаснее так называемые “тихие катастрофы”, которые готовятся практически незаметно десятилетиями, в час Х уничтожая целые промышленные регионы. Варварская, без учёта особенностей залегания пластов, угледобыча – пример именно такой “незаметной” катастрофы.
Украина вместе с независимостью обрела мощное “угольное наследие”. Во времена СССР экологичности процессов добычи и переработки каменного угля уделялось большое внимание. Были разработаны технологии, контроль осуществляли специальные службы — хотя до идеала, конечно, было далеко. Но тем не менее, основные правила разработки и консервации отработанных угольных пластов соблюдались. Всё изменилось в 1990-е: “эффективные собственники” принялись грабительски эксплуатировать ресурс, ничего не вкладывая в производство. Назревающие проблемы откладывались “на потом”, призывы специалистов игнорировались. В такой непростительной безалаберности прошло четверть века, а украинская агрессия против шахтёров и металлургов Донбасса, стремительно ускорила экологическую катастрофу угольного края.
На территории Донбасса находятся 1600 «хвостохранилищ» – отстойников отходов угольного, металлургического и химического производства. Некоторые уже давно законсервированы вместе со своими предприятиями. А вот что касается угольных шахт, то здесь обычной консервацией обойтись невозможно: даже в заброшенных стволах должна проводиться постоянная откачка воды. Подземные выработки связаны между собой. Верхний водоносный слой земной поверхности Донбасса за столетия потерял свои барьерные свойства из-за большого количества шахтных выработок. Если шахтные воды поднимаются до уровня 250-300 метров, они попадают в водоносные слои, вливаясь в систему водоснабжения городов и сёл.
Кстати, шахтные воды загрязнены металлами, минеральными солями, нефтепродуктами и продуктами гниения деревянных крепей. Колодцы, которые наполняются шахтной водой – закрываются, эта вода непригодна даже для полива и других хозяйственных нужд. Недавно на оккупированной Украиной части Луганской области произошла именно такая катастрофа: шахтной водой было испорчено 18 колодцев, которые пришлось закрыть. При правильно организованной работе, вода откачивается в специальные отстойники с целью удержания безопасного уровня, чтобы шахтные воды не могли добраться до водоносных слоев. Это дорогое, энергозатратное, но необходимое мероприятие. Даже, если добыча не ведётся – всё равно нужно продолжать водоотлив! Но о какой экологии можно говорить, когда правительство Украины полностью уничтожает угольную отрасль в угоду “зелёному лохотрону”?
Уже очевидно, что угольные предприятия подконтрольной Киеву части Луганщины доживают свои последние годы. Это значит, что проблема шахтной воды станет скоро особенно острой. Департамент экологии при «военно-гражданской администрации» Луганской области, предложил при содействии Министерства защиты окружающей среды и природных ресурсов Украины, проект использования шахтной воды ГП “Первомайскуголь” в качестве питьевой. Экологов не смущает факт превышения в шахтной воде; к примеру, только железа более, чем в 80 раз от нормы. Сера, минеральные соли, тяжёлые металлы – всё это жёстким хлорированием не уберётся.
План очистки воды до уровня питьевой уже готов. Очень скоро шахтную воду ГП “Первомайскуголь” направят в водопроводную сеть и будут продавать населению. Точно известно, что технология очистки включает в себя удаление механических примесей и обеззараживание. Установки для очистки воды от металлов и солей очень дорогостоящие, и в данном технологическом цикле задействованы не будут. Нетрудно догадаться, что проект сугубо коммерческий и в число его акционеров входят руководители региона. “Откат” киевским покровителям из Минэкологии гарантируется. Как ни цинично звучит, но похоже, чиновники из ОВГА уже придумали, куда деть безработных шахтёров и членов их семей. Уморить опасной водой, при этом – выжав последние крохи накоплений.