Он родился и вырос в Донецке, но с началом войны избрал противоположную сторону, в дальнейшем рассматривая своих друзей и соседей исключительно через прицел.
Именно таким является персонаж большого интервью, появившегося на страницах украинского информационного издания ЦЕНЗОР.НЕТ.
Как повествует экс-боевик вооружённого украинского формирования «Днепр-1» Владимир Мирон, начало гражданской войны он встретил в родном городе (Донецке). До войны он был бизнесменом — и буквально «знал и чувствовал», что за этим бизнесом придут те, кого он так возненавидел. Несмотря на то, что он даже припас оружие для отпора (по его словам), никто визит будущему противнику по окопам не нанёс.
Однако это не помешало Владимиру созвониться, находясь ещё в Донецке, с представителями нескольких «добробатов», и после отказа нескольких из них, пламенного ненавистника «донецкого б*для» (как он сам выражается), он был принят в «Днепр-1», имеющий весьма неоднозначную славу на территории Донбасса, подконтрольной Киеву.
Примечательно то, что с «наводнённого боевиками-злодеями» города Владимир уехал беспрепятственно. Однако обращает на себя внимание его пассаж, что поезд, отъезжающий в украинском направлении, был заполнен женщинами с детьми, однако мужчины «оставались в Донецке завершить свои дела и вывезти что-то из имущества». Предположение, что мужчин не было по причине массовой антипатии дончан к майдановской власти и их решении защититься от неё в составе Ополчения, «днепровцу» даже не пришло в голову.
Отдельный пассаж в своём монологе Мирон уделяет «стоянию» в пригороде Донецка в составе вооруженного формирования «Днепр-1». По его словам, вместе с побратимами «защитник Украины» вынужден был побираться огородами, резать свиней, а также находить на кухнях местных жителей консервы, кофе и чай. Очевидно, что местные жители расставались со своей нехитрой провизией не по доброте душевной – однако такой скользкий момент боевик «Днепра-1» опускает.
В данный момент, вдоволь навоевавшись, Мирон ушёл из паравоенного формирования на контракт в армию, критикует сегодняшние ВСУ, однако отмечает — в 2014 году украинские вооружённые формирования находились на уровне «какого-то Мозамбика», в то время как сейчас в их рядах идёт трансформация. Жалуясь на «тыловиков», он, тем не менее, никак не комментирует чудовищные показатели алкоголизма и преступности в Вооружённых силах, вовлечённых в так называемую «ООС» (Операцию объединённых сил)
Мирон уверен, что вернётся в Донецк после того, как дождётся «развала Рашки». Речь вовсе не о городе в Сербии — так пренебрежительно в рядах ему подобных называют Россию. Самоуспокоительная фраза, которая гуляет в русофобски настроенных кругах на Украине десятками лет, греет уроженца Донецка, который так и не понял ни своего города, ни причин, по которым его одноклассники, соседи и родственники отбиваются от ему подобных уже более четырёх с половиной лет.